...
Show More
Этот роман "И восходит солнце" (в русском переводе "Фиеста", что существенно переставляет акценты и смыслы), в первую очередь, покоряет своей искренностью. В нем нет позы, а есть лишь усталость, топимая в вине и развлечениях, и поиск смысла. Смысла жизни, смысла любви. Искренность и правдивость во многом достигались тем, что многие герои имели реальных прототипов, в том числе, главный герой Джейк несёт некоторые автобиографические черты, и мастерством писателя их жизненность была перенесена на бумагу.
Эпиграфы, гениально подобранные к произведению, полно и всесторонне раскрывают суть книги. "Потерянное поколение", вернувшееся с полей битв Первой мировой войны, пришло с подорванной психикой, разрушенными идеалами и понятиями о смысле жизни, глубоко травмированные духовно и физически. На смену довоенным представлениям и понятиям приходит трагизм осознания бессмысленности жизни. Слова Экклезиаста "Род проходит, и род приходит, а земля пребывает вовеки.
Восходит солнце, и заходит солнце, и спешит к месту своему, где оно восходит. Идет ветер к югу, и переходит к северу, кружится, кружится на ходу своем, и возвращается ветер на круги своя. Все реки текут в море, но море не переполняется; к тому месту, откуда реки текут, они возвращаются, чтобы опять течь." выражает философские концепции жизни, выраженные в романе, концепции о том, что все в конце концов возвращается на круги своя. В том числе, и надежда "потерянного поколения" вернуться к нормальной жизни.
Из всех возможных способов быть раненым, Джейкоб Барнс получил самое невероятное, заставившее полковника сказать «Вы — иностранец, англичанин (все иностранцы назывались англичанами), отдали больше чем жизнь». Он не мог больше любить физически, что определяет обречённость в отношения с Брет. Но он мог любить сердцем.
Брет также жертва войны, она в те годы работала в госпитале, и также, она прожигает жизнь. Каждый из ее поклонников введены в роман неслучайно. Вообще, противопоставление в романе важно: Париж с его развлечениями ненастоящ, искусственные, эфемерен, Памплона по-крестьянски крепка, реальна и естественна. Природа противопоставляется корриде, резкий контраст стилей двух матадоров формирует два похода к этике и эстетике боя. Точно также поклонники Брет противопоставляются друг относительно друга, выявляя грани их характеров. Кон и Барнс - оба писатели, когда-то вместе учились, но их нравственные принципы слишком различны. Роберт решает проблемы силой, избив и Джейка, и Риверо, хоть он и боксер, в душе он трус. Риверо - артист, гений корриды, но ему всего девятнадцать лет, он не был на войне и его мир чист и непорочен. Майкл - пожалуй, самый неприятный тип "Майкл, когда перейдет черту, нехорош." А черту он переходит постоянно. В размышлениях об оскорблениях Майклом Кона, Джейк приходит к мысли: "Все-таки лучше бы он этого не делал, потому что после я сам себе противен. Это и есть нравственность — если после противно? Нет, это, должно быть, безнравственность."
Джейк мучительно ищет смысл в этой нелепой жизни. "Я думал, что я за все заплатил. Не так, как женщины, платят, и платят, и платят. Не какое-то там воздаяние или кара. Просто обмен ценностями. Что-то уступаешь, а взамен получаешь что-то другое. Или работаешь ради чего-нибудь. Так или иначе за все, хоть отчасти хорошее, платишь. Многое из того, за что я платил, нравилось мне, и я хорошо проводил время. Платишь либо знанием, либо опытом, либо риском, либо деньгами. Пользоваться жизнью не что иное, как умение получать нечто равноценное истраченным деньгам и сознавать это. А получать полной ценой за свои деньги можно. Наш мир — солидная фирма." Разве это основа для здорового мировоззрения? Впрочем, герой и сам это понимает.
"Мне все равно, что такое мир. Все, что я хочу знать, — это как в нем жить. Пожалуй, если додуматься, как в нем жить, тем самым поймешь, каков он." Вот вопрос, который мучает его.
Но открытый финал оставляет надежды на то, что Джейк, всегда бывший для Брет надёжным другом, приходивший по первому зову, когда ей было трудно, преодолеет духовные муки и поиски своего поколения.
«Ах, Джейк, — говорит Брет, — как бы нам хорошо было вместе», и нам остаётся надеяться, что они исцелятся.
Эпиграфы, гениально подобранные к произведению, полно и всесторонне раскрывают суть книги. "Потерянное поколение", вернувшееся с полей битв Первой мировой войны, пришло с подорванной психикой, разрушенными идеалами и понятиями о смысле жизни, глубоко травмированные духовно и физически. На смену довоенным представлениям и понятиям приходит трагизм осознания бессмысленности жизни. Слова Экклезиаста "Род проходит, и род приходит, а земля пребывает вовеки.
Восходит солнце, и заходит солнце, и спешит к месту своему, где оно восходит. Идет ветер к югу, и переходит к северу, кружится, кружится на ходу своем, и возвращается ветер на круги своя. Все реки текут в море, но море не переполняется; к тому месту, откуда реки текут, они возвращаются, чтобы опять течь." выражает философские концепции жизни, выраженные в романе, концепции о том, что все в конце концов возвращается на круги своя. В том числе, и надежда "потерянного поколения" вернуться к нормальной жизни.
Из всех возможных способов быть раненым, Джейкоб Барнс получил самое невероятное, заставившее полковника сказать «Вы — иностранец, англичанин (все иностранцы назывались англичанами), отдали больше чем жизнь». Он не мог больше любить физически, что определяет обречённость в отношения с Брет. Но он мог любить сердцем.
Брет также жертва войны, она в те годы работала в госпитале, и также, она прожигает жизнь. Каждый из ее поклонников введены в роман неслучайно. Вообще, противопоставление в романе важно: Париж с его развлечениями ненастоящ, искусственные, эфемерен, Памплона по-крестьянски крепка, реальна и естественна. Природа противопоставляется корриде, резкий контраст стилей двух матадоров формирует два похода к этике и эстетике боя. Точно также поклонники Брет противопоставляются друг относительно друга, выявляя грани их характеров. Кон и Барнс - оба писатели, когда-то вместе учились, но их нравственные принципы слишком различны. Роберт решает проблемы силой, избив и Джейка, и Риверо, хоть он и боксер, в душе он трус. Риверо - артист, гений корриды, но ему всего девятнадцать лет, он не был на войне и его мир чист и непорочен. Майкл - пожалуй, самый неприятный тип "Майкл, когда перейдет черту, нехорош." А черту он переходит постоянно. В размышлениях об оскорблениях Майклом Кона, Джейк приходит к мысли: "Все-таки лучше бы он этого не делал, потому что после я сам себе противен. Это и есть нравственность — если после противно? Нет, это, должно быть, безнравственность."
Джейк мучительно ищет смысл в этой нелепой жизни. "Я думал, что я за все заплатил. Не так, как женщины, платят, и платят, и платят. Не какое-то там воздаяние или кара. Просто обмен ценностями. Что-то уступаешь, а взамен получаешь что-то другое. Или работаешь ради чего-нибудь. Так или иначе за все, хоть отчасти хорошее, платишь. Многое из того, за что я платил, нравилось мне, и я хорошо проводил время. Платишь либо знанием, либо опытом, либо риском, либо деньгами. Пользоваться жизнью не что иное, как умение получать нечто равноценное истраченным деньгам и сознавать это. А получать полной ценой за свои деньги можно. Наш мир — солидная фирма." Разве это основа для здорового мировоззрения? Впрочем, герой и сам это понимает.
"Мне все равно, что такое мир. Все, что я хочу знать, — это как в нем жить. Пожалуй, если додуматься, как в нем жить, тем самым поймешь, каков он." Вот вопрос, который мучает его.
Но открытый финал оставляет надежды на то, что Джейк, всегда бывший для Брет надёжным другом, приходивший по первому зову, когда ей было трудно, преодолеет духовные муки и поиски своего поколения.
«Ах, Джейк, — говорит Брет, — как бы нам хорошо было вместе», и нам остаётся надеяться, что они исцелятся.